В начале февраля Виктор Янукович назвал перспективной модель энергетического сотрудничества Киева и Москвы, предполагающую объединение добывающих и газотранспортных активов. В то же время он подчеркнул, что «речь идет о намерениях». «Если речь будет идти об объединении активов, то только равных, чтобы отношения были пятьдесят на пятьдесят», — отметил премьер-министр. «Мы должны отработать такую модель отношений, которая бы содействовала развитию, а также обеспечению вопроса энергетической безопасности Украины», — сказал В. Янукович. И добавил, что по пути, подобному предполагаемой модели, идет много стран.

1 февраля состоялась пресс-конференция президента России для российских и иностранных журналистов, на которой его спросили о том, заинтересована ли РФ в украинской газотранспортной системе и создании газотранспортного консорциума, на что В. Путин ответил: «...Мы не против, если украинская сторона вернется к этой теме. Мы знаем, что эксперты правительства и президентских структур работают сейчас над этим и ищут наиболее оптимальный для наших украинских партнеров подход к реализации этой идеи. Не хочу вас интриговать, но предложение наших украинских друзей, как это часто бывает, носит революционный характер. Мы должны подумать, но интерес есть».

Также президент России сообщил, что речь «идет об объединении активов. И наши украинские партнеры хотели бы не только создать газотранспортный консорциум, но хотели бы иметь возможность войти в добывающие активы на территории РФ. Мы этого, как правило, не делаем. Но если мы пошли на это в выстраивании отношений с нашими европейскими партнерами, скажем, с немецкой компанией BASF, мы в принципе договорились об этом с итальянской компанией ENI, почему же нам с украинцами этого не сделать? Надо только понять, в каком объеме, куда претендуют на вход наши украинские партнеры, в какие добычные активы, что наши компании получат».

Эти заявления вызвали истерию у оппозиции. Последовали высказывания о том, что предметом торга является газотранспортная система Украины.

В результате 6 февраля 2007 года предложенный народными депутатами БЮТ Юлией Тимошенко и Александром Турчиновым закон «О внесении изменений в Закон Украины «О трубопроводном транспорте» (о предприятиях магистрального трубопроводного транспорта) получил в сессионном зале ВР поддержку 340 народных избранников из 349 зарегистрированных в зале. В конце февраля закон был подписан президентом, и с 27 февраля вступил в силу.

Законом запрещается реорганизация, слияние, присоединение, разделение или преобразование госпредприятий магистрального трубопроводного транспорта, а также их приватизация.

Документ также запрещает отчуждение имущества госпредприятий магистрального трубопроводного транспорта, передачу его с баланса на баланс, в концессию, в аренду, в лизинг, в залог, в управление, а также другие действия, которые могут привести к отчуждению имущества и акций этих предприятий, а также имущества по акциям НАК «Нефтегаз Украины», дочерних предприятий и газохранилищ.

Кроме того, согласно принятому закону в отношении госпредприятий магистрального трубопроводного транспорта, НАК «Нефтегаз», дочерних и основанных НАКом предприятий не может быть возбуждено дело о банкротстве.

Политики, от которых зависит судьба отечественной ГТС, продолжают беречь ее как зеницу ока. У них считается святотатством даже упоминание о возможности совместного управления ГТС, передачи системы в частные руки или того хуже — в руки зарубежных компаний.

Попробуем разобраться, что стоит за стремлением большей части народных избранников, — забота об энергетической безопасности государства или корпоративная боязнь потери «кормушки».

Попытки изменения форм управления газотранспортной системой Украины

По нашему мнению, причина, диктующая изменение статуса украинской газотранспортной системы, состоит в том, что трубы лишь тогда хороши, когда по ним идет газ. И вопрос дальнейшей судьбы магистральных газопроводов необходимо решать исходя именно из этого постулата.

В отношении отечественной ГТС пророческими могут оказаться слова посла РФ в Украине Виктора Черномырдина о том, что любая система, тем более газотранспортная или нефтетранспортная, без нефти, без газа — это куча металлолома, и больше ничего!

Идея создания международного консорциума по управлению ГТС Украины впервые появилась в конце 90-х годов прошлого столетия. Компания Royal Dutch/Shell по заказу украинской стороны разработала концепцию «Украина. Система международной транспортировки газа». Концепция содержала ряд нижеперечисленных положений.

Цель концепции — создание эффективной системы транспортировки газа по территории Украины для получения прибыли от предоставления услуг по транспортировке природного газа.

Форма создания — консорциум по управлению газотранспортной системой, при этом оператором консорциума должна быть компания — нерезидент Украины. Украинская доля — 25%+1 акция, а зарубежные участники консорциума могут владеть не более 25% акций каждый.

Правовая основа передачи ГТС в управление — в соответствии с законодательством Украины на основе закона «О концессиях».

Инвестиции зарубежных участников консорциума в течение первых 10 лет — $600 млн., в т. ч. $100 млн. — на трансформацию оператора по управлению магистральными газопроводами и $500 млн. — на техническую модернизацию системы в течение первых 10 лет деятельности.

Источники обслуживания инвестиций — реализация 8—10 млрд. куб. м природного газа в год, полученного за услуги по его транзиту как за пределы Украины, так и на ее территории, получение денежных средств за предоставленные услуги.

Анализ разработанной Royal Dutch/Shell концепции международного консорциума по транспортировке природного газа свидетельствовал, что она неприемлема для нашего государства.

Концепция, в частности, предлагала методику оценки газотранспортной системы по сумме чистых дисконтированных денежных потоков с инвариантными показателями тарифа за транспортировку природного газа, норме дисконта и величине необходимых инвестиций. Однако вычисления показывали, что при величине тарифа за транспортировку газа в размере $1 за 1 тыс. куб. м на 100 км, ставке дисконта 25% и сумме инвестиций в $600 млн. (предложения Royal Dutch/Shell) стоимость газотранспортной системы Украины равна нулю. А величина стоимости ГТС, исходя из предложенной методики, имела принципиальное значение для Украины, ведь от ее стоимости зависела ставка и сумма концессионных платежей и возможности Киева сформировать свою долю в предполагаемом консорциуме.

Документ также предполагал создание офшорного СП, которое должно быть оператором. Однако практика создания, управления и повседневная деятельность оффшорных компаний связана со многими условностями, призванными минимизировать расходы владельца компании на ее содержание; отсутствие надлежащего контроля во всех без исключения звеньях «жизненного цикла» офшорной компании, создание офшорного СП могло привести к нежелательным последствиям при реализации интересов Украины. Это касалось в первую очередь соблюдения процедуры принятия решений исполнительным органом офшорной компании в случае заключения кредитных соглашений, соглашений о залоге, об отчуждении имущества и других договоров, которыми предусмотрен переход имущественных или обязательственных прав; отработки договорных взаимоотношений между всеми уровнями управления офшорной компании, включая взаимодействие с соответствующими органами госуправления, с точки зрения их дееспособности, обязанностей, ответственности и прав; процедуры формирования органов управления и исполнительных органов офшорных компаний.

Кроме того, к недостаткам офшорных компаний следует отнести отсутствие централизованного контроля и несовершенство учета их деятельности, которое приводит к невозможности аккумулирования отчетности оффшорных компаний и предоставления соответствующих данных уполномоченным органам госуправления. Обобщенная и индивидуальная информация о результатах финансово-хозяйственной деятельности, долговых обязательствах, полученных кредитах, использовании прибыли и т. п. офшорных компаний, как правило, отсутствует, что свидетельствует о недостатках их организационной структуры, и требует внесения соответствующих корректив и создания надлежащих организационных условий для обеспечения реального централизованного управления и контроля. Без решения вопроса обеспечения управления офшорной компанией вполне возможна недостаточная управляемость ею со стороны госучредителей и государства в целом.

Более того, с точки зрения отведенного концепцией объема корпоративных прав государства было определено, что «Украина не будет иметь инвестиционного или эксплуатационного контроля», отсутствие которого в свою очередь не позволит в достаточной мере реализовать общегосударственные украинские интересы.

Исходя из вышеизложенного, оператором возможного консорциума обязательно должно быть предприятие — резидент Украины, для которого определены: место регистрации и расположение его исполнительных органов, учредители со стороны Украины, объем государственных корпоративных прав, структура взноса в уставный фонд со стороны государства. При этом он должен находиться в рамках действия системы налогов и платежей, включая концессионные платежи, которые выплачиваются в области трубопроводного транспорта Украины.

В концепции украинская доля участия предложена в размере 25%+1 акция. Однако исходя из того что газотранспортная система чрезвычайно важна для Украины как фактор регулирования макроэкономических процессов, доля украинской стороны в период создания консорциума должна быть не менее 50%+1 акция.

И главное, чего не было в концепции Royal Dutch/Shell. При создании международного консорциума по управлению газотранспортной системой Украины необходимо, с одной стороны, официальное одобрение концессионного соглашения высшими законодательными и исполнительными органами Украины, а с другой — обязательство о невмешательстве в деятельность консорциума со стороны государства, что подразумевает принятие фундаментального решения украинских госорганов по практическому разгосударствлению НАК «Нефтегаз Украины» с соответствующей эмиссией ее акций для свободной продажи с целью привлечения инвестиционных ресурсов для поддержания в рабочем состоянии и развития ГТС.

В середине 2000 г. Кабмин разработал совместно с российской стороной проект украинско-российского СП с передачей ему в концессию ГТС Украины, в котором 51% акций предполагалось закрепить за «Газпромом».

Основные положения проекта: СП должно иметь права, эквивалентные праву собственности газотранспортной системы на период, необходимый для погашения долгов Украины, но не менее 25 лет; доля ОАО «Газпром» должна составлять не менее 51%; СП украинской стороной передаются все транзитные газопроводы, подземные хранилища газа и несколько основных распределительных газопроводов.

При этом условия вхождения ОАО «Газпром» в указанное СП предусматривали: официальное решение правительства и Верховной Рады о передаче перечисленных объектов в долгосрочную концессию; предоставление правительственных гарантий о невмешательстве в работу СП; сохранение стабильности налогообложения на весь период работы СП; передачу СП всех перемычек, кранов и отводов, соединяющих магистральные и распределительные газопроводы; разрешение споров сторон через международный арбитраж с согласием сторон на принудительное исполнение судебных исков; согласие правительства Украины на получение налогов от работы СП не денежными средствами, а природным газом; предоставление права СП отключать потребителей газа от транзитных систем.

Необходимо отметить, что правительство Украины считало создание СП основным вариантом погашения газового долга перед Россией.

В 1995 г. по заказу ЕБРР консорциум консалтинговых компаний, возглавляемый Artur de Little, провел оценку стоимости украинских магистральных газопроводов по трем различным методам: на основании стоимости находящихся в распоряжении основных фондов; на основании сравнения со стоимостью других компаний, проводящих аналогичные операции на мировом газовом рынке; на основании анализа текущих и будущих доходов.

Средняя стоимость ГТС Украины по вышеуказанным методам составила около $15 млрд., поэтому абсурдным выглядело предложение передать ОАО «Газпром» 51% СП за долги в размере $1.4 млрд.

Более того, ежегодно транспортируя в Западную Европу до 120 млрд. куб. м российского газа, Украина зарабатывала для собственных нужд около 30 млрд. куб. м, из которых газотранспортная система расходовала на свое обслуживание около 7-7,5 млрд. куб. м газа. Таким образом, прибыль, которую ежегодно приносила ГТС, составляла примерно 23 млрд. куб. м. Реализуя газ в Украине даже по цене $35 за 1 тыс. куб. м, в денежном выражении можно было иметь $800 млн. дохода. За 25 лет (минимальный срок передачи газотранспортной системы в концессию СП) эта сумма составляла $20 млрд., что было явно несопоставимо с размером задолженности за потребленный российский газ.

Газотранспортная система Украины сооружена таким образом, чтобы выполнять одновременно функции и транзита, и внутреннего распределения. При этом 13 ПХГ являются неотъемлемой частью газотранспортной системы, усиливают надежность как транзитных поставок, так и внутреннего газоснабжения потребителей Украины, используются для сглаживания и пиковых, и сезонных неравномерностей в потреблении.

Условия «Газпрома» предусматривали передачу в распоряжение СП «всех перемычек и отводов с управляющими кранами и замерными узлами» между магистральными и распределительными газопроводами. То есть в распоряжение СП на самом деле передаются все газопроводы высокого давления с границей разделения на выходе газораспределительных станций. Однако в этом случае теряется смысл в перечне газовых объектов, на которые якобы претендовал «Газпром», потому что под вышеописанную дефиницию подпадает буквально вся система.

Условие официального решения правительства и Верховной Рады о передаче газотранспортной системы в долгосрочную концессию противоречило всей системе украинского законодательства. Первое и главное — трубопроводный транспорт в соответствии с законом «О трубопроводном транспорте» является госсобственностью и не может быть передан СП на правах, эквивалентных правам собственности.

Юридически абсурдным являлось и предоставление правительственных гарантий о невмешательстве в работу СП. Согласно ст. 27 закона «О предприятиях в Украине» вмешательство в хозяйственную и другую деятельность предприятия со стороны госорганов не допускается, кроме случаев, предусмотренных законодательством. Один из них — право исполнительной власти, не вмешиваясь в работу СП, осуществлять контроль за соблюдением условий концессионного договора.

Условие получения налогов от деятельности СП не денежными средствами, а природным газом предусматривало технологию погашения украинских долгов за газ за счет российской (51%) части прибыли будущего СП. По оценкам украинского правительства, стратегия СП должна была строиться таким образом, чтобы получать максимальную прибыль, поскольку именно из нее, а также из ежегодных концессионных платежей должны были гаситься долги. В действительности же все бы произошло с точностью до наоборот.

По расчетам, для обеспечения достаточного размера прибыли ставка должна была быть не ниже $1,75 за транзит 1 тыс. куб. м газа на 100 км. В этом случае оплата услуг по транзиту природным газом (30 млрд. куб. м по цене $80 за 1 тыс. куб. м) диктовала и нижнюю ценовую границу продажи украинским потребителям — те же $80 за 1 тыс. куб. м. В то же время в 2000 г. цены на природный газ в Украине составляли (без НДС и тарифа на транспортировку): $21,67 — для нужд населения; $28,64 — для бюджетных организаций; $45,45 — для предприятий коммунальной теплоэнергетики.

В этом случае при уплате налогов от деятельности СП возникала необходимость компенсации из госбюджета совместному предприятию дотационной скидки для вышеуказанных категорий потребителей. Короче говоря, Минфин должен был доплачивать СП то, что по закону имеют право не платить льготные категории потребителей. Приблизительные расчеты показывали, что бюджет ежегодно должен был платить СП до $1,5 млрд., причем денежными средствами. Не получая при этом от него средств в виде налогов.

Возрастающие объемы в Европе потребления природного газа, в частности российского, говорили о необходимости решать судьбу украинской газотранспортной системы в первую очередь за счет включения экономической заинтересованности в ее стабильной работе как поставщика газа («Газпрома»), так и основных западных его потребителей — Ruhrgas, Gaz de France, ENI.

Наиболее эффективным решением данного вопроса здравомыслящие украинские специалисты считали не передачу системы в концессию, а ее приватизацию с сохранением контроля над ней со стороны государства.

В сентябре 2000 г. группа народных депутатов внесла на рассмотрение ВР законопроект «Об особенностях приватизации объектов газотранспортной системы Украины». Авторы — народные депутаты Степан Гавриш, Александр Гудыма, Иван Дияк, Михаил Ковалко и Игорь Шаров. Объектом приватизации должна была стать акционерная компания, которую следует создать в результате реорганизации дочерней компании НАК «Нефтегаз Украины» — «Укртрансгаз». В управлении государства планировалось оставить 50% УФ ОАО плюс 1 акция, а уставный фонд ОАО «Укртрансгаз» сформировать путем передачи ему магистральных газопроводов и подземных хранилищ газа. При этом оценку размера уставного фонда должны были осуществить международные аудиторские фирмы. Законопроект предусматривал также с целью привлечения дополнительных инвестиций для развития газотранспортной системы и диверсификации источников поставок энергоносителей продавать акции исключительно промышленным инвесторам. Причем за деньги и с определением инвестобязательств. Предполагался также обмен украинского пакета на акции других компаний, включая зарубежные, и льготная продажа акций работникам «Укртрансгаза», в т. ч. бывшим.

Обосновывая целесообразность приватизации ГТС, авторы законопроекта утверждали, что при сохранении существующей экономической ситуации на предприятиях газового комплекса Украине не удастся решить проблему надежного функционирования и развития ГТС, найти средства для погашения долгов за российский газ, создать условия для диверсификации источников и направлений поступления природного газа. По мнению депутатов, «концессия не решит стратегических для Украины вопросов: газопроводы будут построены в обход Украины, а страна может получить после окончания срока концессии полностью изношенную ГТС».

Инициаторы законопроекта хотели видеть в составе акционеров «Укртрансгаза» ОАО «Газпром», Ruhrgas и Gaz de France. Участие западных соучредителей, по их мнению, позволит исключить принятие экономически нецелесообразных решений по политическим мотивам.

Однако законопроект по приватизации ГТС Верховная Рада не поддержала.

Отметим, что на то время общая международная рыночная стоимость газотранспортной системы на основе «метода оценки будущих доходов» составляла $28,7 млрд., в т. ч. подземных хранилищ газа — $6,1 млрд. Таким образом, за 49% акций бюджет Украины мог получить около $14 млрд.

И, наконец, в середине 2002 г. президенты России и Украины подписали совместное заявление о создании консорциума (совместного предприятия) по управлению и развитию украинской газотранспортной системы. Подпись под этим заявлением поставил и канцлер Германии. Предполагалось, что в течение полугода будет создан консорциум с участием ОАО «Газпром», НАК «Нефтегаз Украины» и концерна E.ON-Ruhrgas.

Вскоре прозвучало множество высказываний, которые отражали весь спектр разногласий по вопросу создания консорциума.

Приведем самые полярные из них, чтобы в дальнейшем понять, кто же действительно озабочен вопросом энергетической безопасности государства, а кто считает ГТС «собственной вотчиной».

«Сдача «старшему брату» магистральных трубопроводов — это настоящий приговор украинской независимости: и экономической, и политической» (Юлия Тимошенко).

«Необходимо разорвать соглашение с Россией, ведущее к утрате национального контроля над ГТК. НАК привлекается к строительству, реконструкции и эксплуатации газопроводов фактически бесплатно, тогда как участие россиян предусматривает совместное владение построенными объектами» (Александр Гудыма).

«Газ интересен Европе, когда доставлен до ее границ. Здесь возникает вопрос надежности транспортного коридора, и чаще всего он решается объединением усилий продавца и покупателя. Догадываетесь, где тогда будет место Украины?» (Виталий Гайдук).

«В одиночку Украина не справится с управлением основательно изношенной газотранспортной системы» (Степан Гавриш).

Об истинной энергетической безопасности

Пока в Украине политики ломали копья в споре о формах управления ГТС, страны Восточной Европы решали вопросы своей энергетической безопасности.

Особенно показателен в этой связи пример Словакии.

Словацкое правительство последовательно воплощало в жизнь Директиву по газу Европарламента в части реструктуризации, предприватизационной подготовки и либерализации цен в газовой сфере. Так, цены на газ для потребителей приводились в соответствие с его реальной стоимостью, что было непросто в условиях 20-процентной безработицы и непопулярности данных мер. Если в 1997 г. цены на газ для населения составляли $56—62 за 1 тыс. куб. м, то в июле 1999 г. они увеличились на 50%, в феврале 2000 г. — еще на 30%, а в настоящее время уже составляют $260—275 за 1 тыс. куб. м. При этом для компенсации роста цен введены адресные субсидии для населения с низкими доходами. В то же время цены на природный газ для промышленных потребителей, составляющие в 1997 г. около $115 за 1 тыс. куб. м, повысились за прошедшее время только до $240 за 1 тыс. куб. м.

В мае 2000 г. премьер-министр Словакии М. Дзуринда заявил о начале приватизации газопроводной компании Slovensky Plynarensky Priemysel (SPP). Первым этапом стала реструктуризация компании: разделение трех видов деятельности — транзита, распределения и реализации газа. Затем минэкономики Словакии обнародовало программу по продаже 49% акций SPP (национальное законодательство обязывает закреплять 51% акций за государством).

Необходимо отметить, что более десяти крупных иностранных компаний выразили интерес к участию в конкурсе по продаже пакета акций SPP, который оценивался в размере около $3 млрд. (без подземных хранилищ).

В марте 2002 г. были подведены итоги конкурса по продаже пакета акций в размере 49% уставного капитала SPP. Победителем признан консорциум в составе ОАО «Газпром», Gaz de France и Ruhrgas. Консорциум заплатил $2,7 млрд. Перед подведением итогов правительство Словакии внесло некоторые поправки в тендерные документы, в частности, управление SPP осуществляется под госконтролем, консорциум не имеет права без согласия наблюдательного совета SPP (который контролируется государством) увольнять более 10% персонала компании, совершать сделки с одним из участников консорциума на сумму более $150 тыс., изменять тарифы на перекачку газа по газопроводам в Европу. Кроме того, тендерная комиссия запретила консорциуму отделять газотранспортный бизнес от дистрибуции газа в Словакии, а также без согласования изменять объемы перекачки газа по газопроводам SPP.

В настоящее время Slovensky Plynarensky Priemysel — одна из наиболее эффективных в Словакии компаний. В 2006 г. ее прибыль составила более $400 млн. Главный источник — подразделение Slovtransgas, транспортирующее российский газ магистральными газопроводами.

Для сравнения: размер консолидированного кредитного портфеля «Нефтегаза» к концу 2006 года превысил $2,5 млрд., а кассовый разрыв компании составлял 8 млрд. грн.

Кроме того, SPP имеет 10-летний контракт с ОАО «Газпром» (до 2008 г.) на поставки для внутренних нужд страны до 8 млрд. куб. м газа ежегодно, а в т. г. его предполагается пролонгировать до 2023 г.

Нет проблем в Словакии и в вопросе цен. ОАО «Газпром» изменяет цены для SPP в соответствии с долгосрочным контрактом. Они рассчитываются с учетом средней девятимесячной цены на нефть, а также обменного курса словацкой кроны к американскому доллару. При этом с лета 2006 г. эти факторы развиваются в пользу снижения.

Об отечественной ГТС как «кормушке»

Бытует общенародное мнение, что большинство украинских олигархов заработало свои состояния на российском газе. В последнее время некоторые отечественные политики прямо говорят в прямом телевизионном эфире о НАК как о «воровской конторе». И им что-то не очень возражают и не подают в суд за клевету.

Приведем лишь несколько примеров ГТС как «кормушки».

В середине 2004 г. подписано соглашение по урегулированию долга Украины за потребленный российский газ в 1997-2000 гг. на $1,62 млрд.

Он образовался в основном в конце прошлого столетия, когда в Украине осуществлялось начатое во времена экс-премьера П. Лазаренко так называемое реформирование украинского газового рынка. Его смысл заключался в том, что большому числу «частных» газоторговцев, имеющих прочные связи в правительстве, были предоставлены местные монополии на поставки газа промпотребителям. Именно эта категория торговцев вконец ограничила способность потребителей самостоятельно рассчитываться за природный газ, применив хитроумные бартерные и вексельные схемы. К сожалению, «частные» торговцы не были «независимыми», так как правительство предоставляло им госгарантии на поставки российского газа. Именно поэтому Россия рассматривала долги коммерческих структур, возникшие в конце 90-х годов, частью украинского национального долга за газ.

В результате «пересічні громадяни» Украины выплачивают в настоящее время задолженность коммерческих структур (самые крупные должники — ЕЭСУ и АО «Интергаз») за российский газ, которая составляет свыше $450 млн.

Некоторые из них «забывали» также осуществлять соответствующие платежи в бюджет, что сказывалось на его доходной части и уровне зарплат и пенсий.

Для примера приведем два пункта постановления КМ № 530 от 5.04.1999 г. «6. Во изменение пункта 5 приложения к постановлению КМ от 16.11.1998 г. № 1810 и пункта 5 приложения 2 к постановлению КМ от 12.03.1999 г. № 349 утвердить график погашения задолженности корпорации «Единые энергетические системы Украины» перед бюджетом в соответствии с приложением:

7. МИД сообщить в установленном порядке Правительству РФ о принятии данного постановления, а также о том, что оно не может истолковываться как принятие КМ Украины на себя ответственности за выполнение корпорацией «Единые энергетические системы Украины» обязательств перед министерством обороны РФ».

© «Центр "Правова держава"». При использовании материалов ссылка на сайт обязательна.